![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Златоу
30-го мая в Москве скончалась Любовь Владимировна Златоустова, мой первый научный руководитель. Было ей 87 лет.
Такая фамилия, подходящая фонетисту, видимо, семинарская. Я называл её про себя "ЗлатоУ" -- так она сокращала свою фамилию в зачётке. ЛВ родилась, кажется, в Чистополе и всегда сохраняла интерес к казанским учёным -- Буличу, Богородицкому и другим. На ОТиПЛе она преподавала русскую фонетику и читала разнообразные курсы, в основном по лингвокриминалистике; потом создали целое отделение лингвокриминалистики, но с набором на него не преуспели. Она сидела всегда в своём кабинете, который, кажется, наследовал по прямой линии лаборатории, основанной Реформатским, и читала спецкурсы там же. В соседней комнате, с шумоизолированными стенами, я начитывал для неё какие-то фразы и говорил спонтанную речь для исследований.
Она много лет занималась тем, что изображено в романе "В круге первом" -- экспертной идентификацией по голосам разных злоумышленников, от мелких вымогателей до Березовского и Литвиненко включительно, -- и подобно тому как Бобынин у Солженицына был допрашиваем по своим проектам Герингом и Абакумовым, знала она, кажется, Андропова лично. Конечно, к этому никто ее не неволил (а, впрочем, что я знаю?). Не мне судить, каково было ее отношение к этому занятию. Большинство ее "клиентов", чему я сам свидетелем был, были обыкновенные уголовные преступники; о сов. власти, о репрессиях её говорила она вполне отрицательно. Это, как и происхождение из священников, напоминает несколько Виноградова. Я мало что знаю и о её роли в драме начала 1980-х, когда Рождественский выгнал Звегинцева. Сама она о Звегинцеве говорила очень хорошо. Человек она была, как минимум, не злой, как максимум и просто добрый.
Она была очень витальна; сломав ногу в 80 с чем-то лет, она быстро выздоровела и стала вновь ходить; какой-то из котов расцарапал ей живот (не шутка: Трубачёв от этого помер), тоже долго лечилась -- и снова вышла на работу. Не знаю, до самой ли смерти она работала: но когда я защищался в 2005 году, она председательствовала вполне бодро в дисссовете (через три "с", в подражание орфографии немецкой), и на следующих защитах тоже, и часто я и после видал её на кафедре или в её закутке, и всегда она справлялась о моих делах.
Такая фамилия, подходящая фонетисту, видимо, семинарская. Я называл её про себя "ЗлатоУ" -- так она сокращала свою фамилию в зачётке. ЛВ родилась, кажется, в Чистополе и всегда сохраняла интерес к казанским учёным -- Буличу, Богородицкому и другим. На ОТиПЛе она преподавала русскую фонетику и читала разнообразные курсы, в основном по лингвокриминалистике; потом создали целое отделение лингвокриминалистики, но с набором на него не преуспели. Она сидела всегда в своём кабинете, который, кажется, наследовал по прямой линии лаборатории, основанной Реформатским, и читала спецкурсы там же. В соседней комнате, с шумоизолированными стенами, я начитывал для неё какие-то фразы и говорил спонтанную речь для исследований.
Она много лет занималась тем, что изображено в романе "В круге первом" -- экспертной идентификацией по голосам разных злоумышленников, от мелких вымогателей до Березовского и Литвиненко включительно, -- и подобно тому как Бобынин у Солженицына был допрашиваем по своим проектам Герингом и Абакумовым, знала она, кажется, Андропова лично. Конечно, к этому никто ее не неволил (а, впрочем, что я знаю?). Не мне судить, каково было ее отношение к этому занятию. Большинство ее "клиентов", чему я сам свидетелем был, были обыкновенные уголовные преступники; о сов. власти, о репрессиях её говорила она вполне отрицательно. Это, как и происхождение из священников, напоминает несколько Виноградова. Я мало что знаю и о её роли в драме начала 1980-х, когда Рождественский выгнал Звегинцева. Сама она о Звегинцеве говорила очень хорошо. Человек она была, как минимум, не злой, как максимум и просто добрый.
Она была очень витальна; сломав ногу в 80 с чем-то лет, она быстро выздоровела и стала вновь ходить; какой-то из котов расцарапал ей живот (не шутка: Трубачёв от этого помер), тоже долго лечилась -- и снова вышла на работу. Не знаю, до самой ли смерти она работала: но когда я защищался в 2005 году, она председательствовала вполне бодро в дисссовете (через три "с", в подражание орфографии немецкой), и на следующих защитах тоже, и часто я и после видал её на кафедре или в её закутке, и всегда она справлялась о моих делах.