Златоу

30-го мая в Москве скончалась Любовь Владимировна Златоустова, мой первый научный руководитель. Было ей 87 лет.

Такая фамилия, подходящая фонетисту, видимо, семинарская. Я называл её про себя "ЗлатоУ" -- так она сокращала свою фамилию в зачётке. ЛВ родилась, кажется, в Чистополе и всегда сохраняла интерес к казанским учёным -- Буличу, Богородицкому и другим. На ОТиПЛе она преподавала русскую фонетику и читала разнообразные курсы, в основном по лингвокриминалистике; потом создали целое отделение лингвокриминалистики, но с набором на него не преуспели. Она сидела всегда в своём кабинете, который, кажется, наследовал по прямой линии лаборатории, основанной Реформатским, и читала спецкурсы там же. В соседней комнате, с шумоизолированными стенами, я начитывал для неё какие-то фразы и говорил спонтанную речь для исследований.

Она много лет занималась тем, что изображено в романе "В круге первом" -- экспертной идентификацией по голосам разных злоумышленников, от мелких вымогателей до Березовского и Литвиненко включительно, -- и подобно тому как Бобынин у Солженицына был допрашиваем по своим проектам Герингом и Абакумовым, знала она, кажется, Андропова лично. Конечно, к этому никто ее не неволил (а, впрочем, что я знаю?). Не мне судить, каково было ее отношение к этому занятию. Большинство ее "клиентов", чему я сам свидетелем был, были обыкновенные уголовные преступники; о сов. власти, о репрессиях её говорила она вполне отрицательно. Это, как и происхождение из священников, напоминает несколько Виноградова. Я мало что знаю и о её роли в драме начала 1980-х, когда Рождественский выгнал Звегинцева. Сама она о Звегинцеве говорила очень хорошо. Человек она была, как минимум, не злой, как максимум и просто добрый.

Она была очень витальна; сломав ногу в 80 с чем-то лет, она быстро выздоровела и стала вновь ходить; какой-то из котов расцарапал ей живот (не шутка: Трубачёв от этого помер), тоже долго лечилась -- и снова вышла на работу. Не знаю, до самой ли смерти она работала: но когда я защищался в 2005 году, она председательствовала вполне бодро в дисссовете (через три "с", в подражание орфографии немецкой), и на следующих защитах тоже, и часто я и после видал её на кафедре или в её закутке, и всегда она справлялась о моих делах.

Джим Доллар

В послесловии к "Месс-Менд" Шагинян пишет, что её муж Джим (otherwise unknown), большой патриот, спросил: "неужели в книге не будет армянина?" -- тогда МШ вставила персонажа Сетто из Диарбекира.

Только сейчас дошло, что там есть еще одна мотивированная Арменией фигура. Центрального положительного персонажа зовут доктор Лепсиус -- без сомнения, в честь того доктора Иоганна Лепсиуса, миссионера, который выступил свидетелем защиты на процессе убийцы Талаата-паши и вообще был активистом по делам, связанным с геноцидом. Конечно, Мариэтта брала имена собственные несколько наобум, почти как Олеша с его Ганимед и Тибулами, но видно, что эта фигура была для неё актуальна.

ведай, брат, что клеть и клетка...

ВНЕЗАПНО обнаружил, что в Слов. XI-XVII в. ять (который вообще-то в конце алфавита, рядом с Ь и Ъ) занимает ту же алфавитную позицию, что Е. То есть это словарь для людей, не знающих старой орфографии (и соотв. этимологии). Интересно, кто это придумал? Бархударов? Федот? Богатова? Вал. Вас. ИванОв?

В Слов. XI-XIV ять на своём месте.

еще о ЛВ

Вспомнил со слов Л. В. Златоустовой воспоминание о Звегинцеве. Наверняка я не единственный, до кого это дошло.

Звегинцев ей говорил: "Я привык, играя в футбол, отвлекать на себя внимание защитников; чтобы, пока они меня опекают, они устали и позволяли играть другим в команде"

Говорил он в буквальном смысле, о футболе в детстве и юности, но смысл это имело аллегорический.