![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
из жизни учоных. прямо-таки новелла.
Feb. 17th, 2013 09:53 pm...грустная, но поучительная.
А. А. Формозов. "Первым бросивший камень".
В 1932 году в Ленинграде вышла брошюра Г. В. Григорьева «К вопросу о центрах происхождения культурных растений», где утверждалось, что с позиций общественных наук теория Н. И. Вавилова методологически порочна.
Именно с этого момента, по мнению С. Е. Резника, положение Вавилова, начало ухудшаться. С 1933 года прекратились его поездки с экспедициями за рубеж, с 1935 — он перестал быть членом ВЦИК и тогда же потерял пост президента Академии сельскохозяйственных наук...
Но война ворвалась в жизнь. Туберкулезник Григорьев мобилизован не был, но вместе со многими ленинградцами участвовал в возведении укреплений и других оборонительных предприятиях. Осенью 1941 года вместе с двумя сотрудниками ИИМКа — А. М. Беленицким и Е. Ю. Кричевским — Григорьев был занят работой такого рода. В минуту перекура Георгий Васильевич произнес неосторожную фразу: «все это бессмысленно, скоро мы все умрем с голоду». Через пару дней он исчез, а Беленицкий был вызван в Большой дом. Много лет спустя Александр Маркович рассказывал мне, как он шел по опустевшему городу, с остановившимся транспортом и трупами на улицах. Год назад он был бы полон страха и волнения, а сейчас испытывал чувство глубочайшего равнодушия. Ему тоже казалось, что конец близок, и не все ли равно, каким он будет. Даже мысль о том, что Женя Кричевский в очередной раз настрочил донос на своего товарища, не очень трогала...
20 и 24 декабря Григорьев отправил начальнику тюрьмы записки, умоляя спасти от голодной смерти, получив продуктовые посылки от жены. 27 декабря тюремный врач констатировал «паралич на почве истощения». Вавилов пережил своего критика на несколько месяцев. Тогда же не стало и Кричевского. При эвакуации из Ленинграда он по оплошности раскрыл свой чемодан. Содержимое заинтересовало его случайных попутчиков, и хлипкого интеллигентика на полном ходу выкинули из поезда.
В здании Института истории материальной культуры Российской академии наук на Дворцовой набережной в помещении сектора Средней Азии и Кавказа висят портреты покойных членов сектора. Рядом с портретом Кричевского — портрет Григорьева: узкое лицо с каким-то растерянным выражением.
Полностью читайте тут: http://qwercus.narod.ru/zz/formozov_grig.htm
А. А. Формозов. "Первым бросивший камень".
В 1932 году в Ленинграде вышла брошюра Г. В. Григорьева «К вопросу о центрах происхождения культурных растений», где утверждалось, что с позиций общественных наук теория Н. И. Вавилова методологически порочна.
Именно с этого момента, по мнению С. Е. Резника, положение Вавилова, начало ухудшаться. С 1933 года прекратились его поездки с экспедициями за рубеж, с 1935 — он перестал быть членом ВЦИК и тогда же потерял пост президента Академии сельскохозяйственных наук...
Но война ворвалась в жизнь. Туберкулезник Григорьев мобилизован не был, но вместе со многими ленинградцами участвовал в возведении укреплений и других оборонительных предприятиях. Осенью 1941 года вместе с двумя сотрудниками ИИМКа — А. М. Беленицким и Е. Ю. Кричевским — Григорьев был занят работой такого рода. В минуту перекура Георгий Васильевич произнес неосторожную фразу: «все это бессмысленно, скоро мы все умрем с голоду». Через пару дней он исчез, а Беленицкий был вызван в Большой дом. Много лет спустя Александр Маркович рассказывал мне, как он шел по опустевшему городу, с остановившимся транспортом и трупами на улицах. Год назад он был бы полон страха и волнения, а сейчас испытывал чувство глубочайшего равнодушия. Ему тоже казалось, что конец близок, и не все ли равно, каким он будет. Даже мысль о том, что Женя Кричевский в очередной раз настрочил донос на своего товарища, не очень трогала...
20 и 24 декабря Григорьев отправил начальнику тюрьмы записки, умоляя спасти от голодной смерти, получив продуктовые посылки от жены. 27 декабря тюремный врач констатировал «паралич на почве истощения». Вавилов пережил своего критика на несколько месяцев. Тогда же не стало и Кричевского. При эвакуации из Ленинграда он по оплошности раскрыл свой чемодан. Содержимое заинтересовало его случайных попутчиков, и хлипкого интеллигентика на полном ходу выкинули из поезда.
В здании Института истории материальной культуры Российской академии наук на Дворцовой набережной в помещении сектора Средней Азии и Кавказа висят портреты покойных членов сектора. Рядом с портретом Кричевского — портрет Григорьева: узкое лицо с каким-то растерянным выражением.
Полностью читайте тут: http://qwercus.narod.ru/zz/formozov_grig.htm
